(Продолжение. Первая часть)
Интервью с Евгением Ловчевым, знаменитым спартаковцем, лучшим футболистом СССР 1972 года. Часть 2.
— 29 января вам исполнилось 75. Но стариком-то себя не чувствуете?
— Да ну что вы! Я и выгляжу не на 75, и в душе мне намного меньше, чем в паспорте. Скажу откровенно: возраст не ощущаю. Разве что когда в горку иду — начинаю задыхаться.
— В большом футболе вы как тренер не задержались. В мемуарах описали это так: «Футбол мне открылся с черного хода, где в порядке вещей было пьянствовать с судьями, встречать их в аэропорту. Где вместо «здрасьте» с тебя открытым текстом требуют калым. В нагрузку к заявке — таскать в федерацию деньги с продуктами, лебезить перед кем-то».
— События, о которых идет речь в книжке, — это «Дружба» (Майкоп). Принимал «Спартак» Октемберян, судил парень из Махачкалы. С ним перед матчем третий секретарь обкома полночи сидел в бане. Поил так, что тот даже к игре не отошел. Было видно: человек явно не в адекватном состоянии, но дело свое знает. Мы пропустили первыми, а дальше он начал убивать Октемберян, из ничего придумал пенальти. В знак протеста тренер «Спартака» решил увести команду с поля. Я сказал: «Не делай этого. Тебя казнят».
— А он?
— Крикнул: «Тогда передай своим, чтобы не забивали». Коля Латыш услышал и к «точке» не пошел. Мяч взял Сергей Бутенко, который стоял рядом. И не забил. Специально или нет — не знаю.
— Итоговый счет?
— 1:1. После игры заглянул в раздевалку гостей, извинился за то, что вытворял судья, и добавил: «Я к этому никакого отношения не имею». Руководители обкома потом возмутились: «Ты что, самый честный?» А я собрал вещи и уехал в Москву.
— С концами?
— Да. Или вот штрих. Чуть раньше из Москвы прилетел арбитр. Я встретил его в аэропорту. Без денег, без всего. По дороге заговорил о том, что нам кровь из носу нужна победа. Он сразу встрепенулся: «Сколько?» Клянусь, я даже не понял, что имеет в виду, спросил: «Вы о чем?» Судья: «Ну, денег-то сколько дадите?» Я от такой наглости опешил. И произнес фразу, ставшую крылатой: «Я слишком люблю футбол, чтобы в нем работать».
Фото: © Социальные сети Евгения Ловчева
— Много лет вы дружили с Александром Градским. Как познакомились?
— В конце 80-х организовали матч ветеранов «Спартака» и сборной Франции. Сыграли в «Лужниках» — 2:2. Никакого договорняка, все по-честному! У французов на поле выходили не только футболисты, но и артисты. Поэтому перед ответным визитом меня попросили включить в делегацию кого-то из актеров или музыкантов. Я обратился к Градскому. В итоге поездка в Париж сорвалась, но с Сашей стали общаться.
Он обожал футбол, с пяти лет болел за «Спартак». Я все пытался на стадион его затащить, но Саша отказывался: то из-за проблем с ногами, то из-за плохого зрения. Зато в день матча всегда мне звонил, обменивались впечатлениями.
Градский тонко разбирался в футболе, подмечал потрясающие вещи. Например, однажды сказал мне: «Давай скинемся и купим в «Спартак» Зиньковского. Ты же помнишь, сколько забивал с его передач в «Крыльях» Соболев? Если «Спартак» одного взял — нужно брать и другого! Неужели в клубе этого не понимают?!»
— Летом 2022-го Зиньковский все-таки перешел в «Спартак».
— Да. Жаль, Градский этого уже не увидел.
— В фильме «Любовь и голуби» главную роль сыграл Александр Михайлов, еще один ваш приятель. Он футболом интересуется?
— Ой, далек настолько, что иногда на вечерах объявляет меня чемпионом мира по футболу! Похожая история приключилась в Златоусте, где когда-то работал тренером. Пригласили на концерт группы «Ариэль»: в 80-х она была очень популярной. Пришел в ДК, усадили в ложу. Выходит на сцену конферансье: «Друзья, сегодня у нас в гостях чемпион мира…» Первая мысль: Анатолий Карпов или Лидия Скобликова?
— Они же из Златоуста.
— Ну да. Конферансье продолжает: «…По футболу». Думаю: «Господи, кто же? Немец какой-нибудь? Или бразилец?» И тут: «…Евгений Ловчев!» Я чуть со стула не упал.
Евгений Ловчев — участник чемпионата мира 1970 года. Фото: © Wikimedia Commons
— Последний человек, который вас сильно насмешил?
— Есть у Геннадия Хазанова изумительный монолог — «Концерт на заводе». Как решили подзаработать четыре выпускника консерватории. Недавно в очередной раз пересматривал. Блеск! Когда на душе тяжело, включаю этот монолог — и сразу начинаю хохотать вместе с залом.
— Что вам особенно хотелось бы поменять в своей нынешней жизни?
— Ничего. Конечно, обидно, что сегодня футболисты получают гораздо больше, чем в наше время. Деньжат-то порой не хватает. Но в целом грех жаловаться. Есть квартира, дача, машина… Греет душу и отношение болельщиков. Мне часто пишут: «Серафимыч, вы молодец, всегда говорите правду». Даже после ухода из студии во время прямого эфира матча с Хорватией три года назад один из губернаторов написал мне: «Серафимыч, теперь еще сильнее вас зауважал!»
— Лет пятнадцать назад вы говорили, что занимаетесь строительным бизнесом.
— Был у меня рынок в Тверской области, в городе Кимры. Продавали краски, стройматериалы.
— Кто-то надоумил?
— Знакомые предложили вложиться. Но нужно было все тщательно контролировать, а я приезжал в Кимры два раза в месяц. Разумеется, прогорел. Потерял четыре миллиона рублей.
— Были еще попытки войти в бизнес?
— Нет. Рынка хватило. Убедился: я не коммерсант.
— Последний человек, перед которым вы извинялись?
— Жена. Мне 75, меняться уже поздно. Хочу, чтобы меня принимали таким, какой есть. А Наталья иногда ворчит: «Что ты надел? Снимай, это не модно! Жареное не ешь — вредно. Вот кашку с утра — обязательно». Я вспыхиваю: «Заколебала! Ничему тебя история с тремя моими женами не научила…» Это ведь мой четвертый брак. Но если и накричу на Наталью, потом всегда прошу прощения.
— Самое страшное, чего вы боитесь?
— Боюсь одного — внезапной смерти. Понимаю: если со мной что-то случится, жена и младший сын останутся без средств к существованию. В общей сложности от разных браков у меня четверо детей, трое уже взрослые. Я очень рад, что у нас появилась традиция: 1 января все вместе собираемся у меня на даче. В этот день чувствую себя самым счастливым человеком на свете.
Автор: Александр Сергеев
Обложка: © Социальные сети Евгения Ловчева