Дом Наркомфина, что на Новинском бульваре, уже несколько раз включали в один из самых печальных списков мирового наследия – «100 главных зданий мира, которым грозит уничтожение» (в последний раз в 2006 году, – прим. ред.).
В 30-х годах, сразу после постройки, он стал родным домом для 500 московских семей, в основном работников Наркомата финансов. Получали в нем квартиры и чиновники из других министерств и ведомств, а вот своей основной функции – стать образцовым коммунистическим жильем – он так и не выполнил.
За всю историю дома там ни разу не проводился капитальный ремонт, износ здания составляет 68%. Во многом из-за того, что строился дом из дешевых стройматериалов, которые были, что называется, «под рукой», – камышита (смеси сухого камыша и бетона) и бетонита (смеси бетона и строительного мусора). Да и нагрузки на дом были превышены кратно: застроен квартирами первый этаж, для этого не приспособленный, а многие квартиры превращены в коммуналки.
И вот теперь принято решение о его реставрации. Сначала концепцию проекта реставрации обсудят с экспертами научно-методического совета в марте, а затем, скорее всего, во второй половине этого года, начнется реставрация этого дома.
ДЕСЯТЬ МИЛЛИОНОВ МИНФИНА
Жилой дом «переходного типа», а именно так назывался на этапе проектирования дом Наркомфина, был разработан и построен под руководством архитекторов Моисея Гинзбурга и Игнатия Милиниса в 1930 году. Хотя исследователи московского конструктивизма рассказывают, что истинным идейным вдохновителем и организатором строительства был Николай Александрович Милютин, бывший с 1922 по 1929 годы наркомом финансов страны Советов. Он выделил на строительство 10 млн рублей народных денег под этот, прямо сказать, смелый и чрезвычайно новаторский для того времени проект. Есть легенда, что взамен на строительство этого объекта в целом он попросил у архитекторов право на то, что свою квартиру в этом доме он архитектурно решит сам. Причина этого была в том, что Николай Милютин до революции 1917 года учился на архитектора, потом оставил учебу, став советским госслужащим, однако, остался просвещенным любителем. В 20-х годах он сблизился с российскими архитекторами-конструктивистами из ОСА (Объединение современных архитекторов – прим.ред.) и лично с Моисеем Гинзбургом, архитектором дома. Так вот с Гинсбургом он и договорился о том, что построит себе двухэтажный пентхаус с двухэтажной гостиной, кухней и спальней и двумя балконами, выходом на крышу. Потолок в гостиной был покрашен в ярко-синий цвет, отчего казалось, что над головой — небо. Сейчас в этой наркомовской квартире – кафе–кальянная.
Во многом дом на Новинском бульваре, 25 – манифест «Объединения современных художников (ОСА)», которые считали, что жилой дом должен быть функциональным и удобным изнутри, а внешнее его содержание роли не играет.
Вспоминают, что, когда дом был построен, москвичи, воспитанные на дорогой русской и псевдорусской архитектуре, смотрели на этот дом с недоумением. Где им было понять, что это не дом-архитектура, а дом-функция – муза и богиня конструктивистов.
Пентхаус Милютина до и после реконструкции
ПРЕДЫСТОРИЯ СОВЕТСКИХ «ХРУЩЕВОК»
Во многом дом Наркомфина – предыстория советских «хрущевок» с низкими потолками и крошечными помещениями. Точно так же, как и в сносимых сейчас пятиэтажках, в этом доме этажи, на которых располагаются спальни, туалеты и миниатюрные кухни построены с заниженными потолками (в «хрущевках» все потолки – не для баскетболистов). Да и жилые помещения в большинстве из наркомфиновских квартир жилыми объемами не блещут. Например, под самой плоской крышей дома, которая должна была стать местом для занятий коллективной утренней зарядкой, располагался этаж совсем маленьких комнат от 9 до 12 кв метров для одиноких строителей коммунизма. В этих комнатах не было личных удобств: все они находились в конце коридора. Правда, зарядку наши люди делать не стали и на то была причина. Говорят, что долгие годы выход на крышу был только из квартиры Милютина, ключи же от общественного выхода были изъяты сотрудниками специальных служб потому, что крыша Дома Наркомфина — идеальная точка для обзора территории американского посольства.
ВНУК ЗА ДЕДА
Итак, дом Наркомфина будет отреставрирован в этом году. Дом, который трижды попадал в список разрушающихся памятников архитектуры и поражающий простотой своих линий даже сейчас, в состоянии далеком от идеала, будет восстановлен в своём первоначальном виде. Заказчик реставрации – компания «Лига прав», в руках которой 95% общей площади дома. Директор компании Гарегин Барсумян пригласил стать архитектором проекта внука Моисея Гинзбурга – Гинзбурга Алексея. Было проведено масштабное обследование дома, после которого стало ясно, что восточный фасад практически в руинах, многие исторические детали утеряны, а для соблюдения охранных обязательств собственники должны снести около 450 квадратных метров ныне существующих строений. По словам Гарегина Барсумяна, фасад разрушен потому, что «в цветочницах, идущих под окнами, в определённый момент были заделаны отверстия для вывода воды. Но жидкости надо было куда-то деваться, и она уходила в фасад, между штукатуркой и кладкой, разрушая стену. А в целом, железобетонный каркас в хорошем состоянии».
При реставрации дома будет применен легкий бетон, другие материалы, близкие к историческим, из которых был построен дом. «Хоть про материалы 1930-х годов говорят много плохого, мой опыт реставрации зданий этой эпохи показывает обратное: в доме Наркомфина пробы стен в местах, не залитых водой из цветочниц, показали, что кладка в нормальном состоянии. А с камышитом, про который было много всего сказано, связаны лишь небольшие места — торцы бетонных балок, которые подходили к фасаду. Он, к слову, был предтечей современных утеплителей», – рассказал Алексей Гинзбург.
До официального утверждения плана реконструкции дома Наркомфина еще остается немного времени, но уже сейчас известно, что будут снесены квартиры и пристройки первого этажа, чтобы открыть три ряда колонн – знаменитый железобетонный каркас – и приподнять здание над землей, заставить его лететь в конструктивистское прошлое, а возможно и будущее Москвы.