Рубен Давид Гонсалес Гальего — российский писатель испанского происхождения, лауреат премии «Русский Букер». Хотя Гальего родился с тяжелой инвалидностью и вырос в советском детском доме, это не помешало ему стать одним из самых заметных авторов в современной отечественной литературе. Последняя книга Гальего «Вечный гость» вышла несколько лет назад в издательстве Лимбус-Пресс.
История самородка
Первый роман Гальего «Белое на черном» рассказывал по большей части о детстве автора. Его родители были студентами МГУ, когда познакомились. Папа приехал в Москву из Венесуэлы, мама была русская. Ребенок у молодой пары родился с ДЦП, и его отдали в советский интернат для детей-инвалидов.
В «Белом на черном» счастливое советское детство предстает в новом свете. Мрачные больничные палаты. Персонал, которому нет дела до детей. Ноги, которые не ходят. Руки одна короче другой. Книга пропитана тоской и безысходностью. Жизнь кажется главному герою бессмысленной, каждый день для него новое мучение. Он мечтает стать воином-камикадзе: может, хоть так принесет людям какую-то пользу. Но потом оказывается, что в камикадзе не берут безногих. Однако, хотя «Белое на черном» книга невеселая, она в то же время очень жизнеутверждающая. Автор, несмотря на обстоятельства, не теряет надежды, не складывает руки. Рассказчик готов и дальше иметь дело с болью и страданиями:
«Я искренне желаю, страстно хочу, чтобы моя черная полоса продержалась подольше, не менялась на белую… Черный — цвет борьбы и надежды … Цвет мечты и сказки, цвет внутреннего мира закрытых век. Цвет свободы, цвет, который я выбрал для своей коляски».
Все в жизни человека складывается так, чтобы он погиб, сгинул в безвестности. Однако он много читает и думает. Он, став взрослым, пишет книги, которые ценят тысячи людей. Какая история жизнеутверждающая, если не эта?
«Вечный гость» рассказывает о взрослой жизни Гальего. Теперь он знаменитый писатель. Путешествует по Испании, Америке, Израилю. У него ребенок, подруга. Фанатки фотографируются с ним в самолете. Многое изменилось, однако в душе Гальего остался ребенком. Наряду с философскими размышлениями о жизни в книге встречаешь такие фрагменты:
«Картошка — это да. Из картошки можно наделать драников. Картошку можно пожарить. Жареная картошка — самое прекрасное блюдо на земле».
Автор не стесняется показаться смешным, несерьезным. Он гордится своей детской непосредственностью:
«Я был наивным и глупым. Да и сейчас я часто бываю наивен и глуп. Никому на свете и ни за какие деньги я бы не отдал свой почти детский взгляд на мир».
Мир взрослых и сильных продолжает казаться Гальего, в душе маленькому и слабому, чуждым, неправильным. И то, что сам автор во многом стал частью мира взрослых, не примиряет с ним. Одна организация приглашает Гальего на встречу с читателями и предлагает соорудить пандус специально для его коляски. Автора это только раздражает:
«Все блага мира и так достаются богатым и знаменитым. Строить пандус исключительно для меня несправедливо».
О нем так мало заботились в детстве. В Советском Союзе и России его никогда не приглашали на встречи с читателями. Зато теперь сытого и знаменитого заграничного инвалида уважают и обслуживают. Взрослые тем страшнее, что лицемеры. Гальего сравнивает себя с быком на корриде, которого взрослый цивилизованный мир убивает себе на потеху. Для автора бык человечнее людей.
«Я не желаю и не могу желать смерти никому. Я же не человек. Я жесток, как животное… Мне очень далеко до утонченной человеческой злобы», — озвучивает автор мысли быка.
Вечный сирота
Путешествуя по миру, Гальего примеряет на себя разные роли. Он отождествляет себя с разными национальностями. «Я — испанец». «Я — еврей». «Я — русский». «Я — латиноамериканец». Однако везде он остается гостем. По его мнению, в этом большом мире мы все гости и сироты:
«Рано или поздно гость уходит, унося с собой прекрасные воспоминания. Рано или поздно гость встает из-за стола. Мы все гости в этом мире».
Детство Гальего давно позади, но его жизнь так и не стала полноценной. Как ни посмотри, он все еще не ходит, за ним нужен уход. Он не идет, а ползет по жизни. Он рассказывает:
«Пока нормальные мальчики шли в школу, я полз по снегу. … Пока хорошие нормальные мальчики прилежно изучали медицину или математику, я читал».
А теперь он, знаменитый человек, ползет не по снегу, а по дорогому ковру. Для него постелили множество ковров, организовали дорожку по всей планете. Но на ноги так и не поставили.
Книги Рубена Гальего заслуживают внимания благодаря одной только удивительной судьбе автора. Однако они важны и вне контекста его биографии. Написанные просто, честно, выразительно, они образчики хорошей умной прозы, которой сегодня так не хватает. Во многом произведения Гальего предвосхитили сегодняшнюю моду на автофикшн, продемонстрировали возможности этого жанра. Тексты Гальего, эти черные буквы на белом фоне, навсегда останутся в истории отечественной литературы.
Автор: Лев Кузьминский