16+
Десять лет назад умер Габриэль Гарсиа Маркес, главный представитель латиноамериканского магического реализма. В начале жизни он вряд ли мог представить, что станет звездой мирового уровня: таких не было в родном краю. Мальчику из бедной семьи, выросшему в банановой Колумбии, помогли талант и трудолюбие: он непрерывно писал, выпустив десятки романов, повестей и рассказов, и подарил миру одни из самых ярких текстов двадцатого века. Маркес продолжал работать, будучи совсем старым, и недавно родственники опубликовали его последний роман «Увидимся в августе» о молодой девушке Анне Магдалене Бах, которая раз в год изменяет любимому мужу со случайными незнакомцами. У нас роман вышел в серии Neoclassic издательства АСТ, перевод выполнен Дарьей Синицыной.
Сто лет творчества
Анна Магдалена Бах у Маркеса не имеет отношения к известной певице восемнадцатого века и жене Иоганна Себастьяна Баха. Это молодая девушка из Латинской Америки, живущая в наши дни. Ее жизнь спокойна и размеренна. Она любит мужа и заботится о детях. Но раз в год она решается на авантюру. Каждый август Анна Магдалена навещает могилу матери и приносит ей букет свежих гладиолусов. А еще в этих поездках Анна Магдалена заводит романы с незнакомцами.
«Увидимся в августе» должен был стать частью объемного произведения о молодых людях, живущих в Латинской Америке. По замыслу Маркеса, итоговый текст должен был стать самым объемным в его творчестве. К сожалению, даже «Увидимся в августе», первую часть цикла, сложно назвать завершенной. Бросается в глаза, что она недоработана. Причина понятна: ближе к концу жизни Маркес страдал из-за проблем с памятью, бесконечно болел. Умственные способности Маркеса, как сообщают родственники писателя, постепенно угасали. Здорово, что у него хватило сил продолжать заниматься любимым делом. Однако сам Маркес признавался, что текст получился не таким, как он планировал, и был недоволен результатом. Окончательный вердикт Маркеса о романе «Увидимся в августе» был таков:
«Эта книга никуда не годится. Ее нужно уничтожить».
Но он не уничтожил ее сам — возможно, по кафкианскому сценарию все же хотел, чтобы текст пережил автора. И вот спустя десять лет «Увидимся в августе» был опубликован. Стоило оно того или нужно было послушать старика Габо?
Ты меня на рассвете разбудишь
Недавно у нас вышел роман Драйзера «Это безумие» — забытая рукопись, которая позволила узнать больше о жизни классика и раскрыла новые грани его таланта. К сожалению, того же нельзя сказать о посмертной публикации Маркеса: она не может предложить ничего нового.
«Увидимся в августе» — это бледная копия «Любви во время холеры». В новом романе присутствуют элементы старого: знакомства на кораблях, романы немолодых людей, измены, размышления о любви… однако «Увидимся в августе» во всем проигрывает старому тексту, превращаясь в самопародию. Герои кажутся шаблонными: красивая молодая брюнетка, ее красивый молодой муж, их непутевая дочка, невзрачные старики, которым молодая брюнетка отдается, — всех можно описать парой слов и ничего не исказить. Сюжет старчески вялый, неторопливый — его будто бы вообще нет. Размышления уже не поражают оригинальностью, и не можешь не признать, что у молодого Маркеса те же идеи выражены куда более внятно. Да и фирменного магического реализма в тексте практически нет: получилась обычная мелодрама, которая могла быть написана в любой точке мира.
Маркес известен как выдающийся стилист, при этом последний роман сложно назвать хорошей прозой. Неизвестно, виноваты ли сам Габо или Дарья Синицына, но во время чтения часто испытываешь чувство неловкости. Вот, например, эротические фрагменты, которые всегда хорошо удавались Маркесу.
«Она оседлала его по самую душу и выедала без остатка в угоду себе одной, не думая о нем, пока оба, потрясенные и выжатые, не замерли в луже пота».
«Но он твердо пресек все попытки, обошелся с ней по своему вкусу и в своем духе и осчастливил».
Что это — роман нобелевского лауреата или описание роликов на сайте для взрослых, автоматически переведенное на русский? Подобные вещи, с одной стороны, кажутся невероятно грубыми («оседлала его по самую душу», «осчастливил»), с другой стороны, звучат не по-русски. Задаешься вопросом: неужели «обошелся с ней по своему вкусу и в своем духе» нельзя сказать иначе? Например, «сделал с ней то, что хотелось»? Можно поспорить, звучит ли это более выразительно, но уж точно более адекватно.
Не только любовные сцены изобилуют странными описаниями. Анна Магдалена рассуждает о своем муже:
«Знала, что он опрятный, безупречно одевается, что руки у него немые и слегка испорченные естественным блеском ногтей, а сердце доброе и трусливое».
Вроде понятно, что имеется в виду. Но почему же это сказано так неловко, будто от лица робота? Разве естественно, простите за каламбур, звучат «слегка испорченные естественным блеском ногтей немые руки»? И «трусливое» сердце не лучше ли было бы заменить на «робкое»? Опять же, неясно, в Маркесе дело или в переводе, однако подобные фразы — это удар по имиджу писателя.
***
Так стоило ли возвращать Маркеса с того света ради не самого лучшего романа, вероятно, не в самом адекватном переводе? Может, лучше было бы исполнить волю автора и не создавать из подобного текста литературное событие? Возможно. Но тогда бы мы не вспомнили о Маркесе и не написали бы о нем статью. И хотя последний его текст уступает прошлым, это лишний повод вспомнить о его выдающихся произведениях. В романе «Сто лет одиночества» о персонаже Мелькиадесе сказано: «Он действительно побывал на том свете, но не мог вынести одиночества и возвратился назад». И возможно, Маркесу было бы приятно, что его, обсуждая, снова возвращают назад.
Автор: Лев Кузьминский