Барнс — современный английский писатель, один из видных представителей постмодернизма. Общепризнанный новатор, Барнс удостоился множества наград, в том числе Букеровской премии за роман «Предчувствие конца». Новую книжку Барнса «Элизабет Финч» у нас в прошлом году выпустило издательство “Иностранка”. Роман интересен прежде всего главной героиней и ее необычным взглядом на мир.
История — учительница жизни
По сюжету Нил — студент вечернего отделения. Преподавательница Элизабет Финч читает ему курс «Культура и цивилизация». Ее занятия предлагают индивидуальный, непрограммный взгляд на исторические события. Поначалу главный герой относится к учительнице с некоторой иронией. Однако, чем дольше Нил учится, тем больше восхищается этим человеком. В ее самобытности главный герой находит что-то благородное: «Мы каким-то чудом уловили в ней неприспособленность к этому миру, некую уязвимость, рождаемую, как видно, возвышенным образом мыслей». Финч становится ему симпатична, а потом и вовсе — объектом поклонения, единственным по-настоящему «зрелым» человеком в окружении.
Нил и Финч соблюдают дистанцию, ни на каком этапе они ни друзья, ни любовники. Однако регулярно встречаются и пьют кофе в ресторане. Этого оказывается достаточно, чтобы Финч стала главным человеком в жизни Нила, лучом света в темном царстве: «Наша обеденная традиция длилась почти двадцать лет и освещала мою жизнь ровным, лучезарным сиянием». Даже после смерти Финч главный герой не забывает о ней. Нил пишет биографию учительницы, общается с родственниками погибшей преподавательницы, роется в ее записях.
В романе занятное противоречие: Финч сторонится публичности, закрыта для мира, избегает людей. Но именно ей герой посвящает большую часть жизни, работая над биографией никому не известного человека. Задаешься вопросом: кому может быть интерес подобный труд? Однако Нила это не смущает — страсть слишком велика.
Во влюбленности главного героя есть что-то неподдельно чистое, возвышенное, и о ней приятно читать. А за тем, как Нил пытается хоть что-то узнать о любимой учительнице, следишь с интересом.
Человек в футляре
Элизабет Финч привыкла думать сама. Она все ставит под сомнение. Для Финч нет очевидных истин, правых и виноватых, нет верных верований. «Магазин религий, широкий ассортимент на любой вкус», — пишет Финч в блокноте.
Учительницу привлекают неоднозначные исторические фигуры. Например, Юлиан Отступник — последний языческий император Рима, который боролся с христианством. В этих бунтарях Финч ищет правду жизни; они подтверждают тот факт, что любые истины относительны. Для Финч разбираться в героях прошлого, исторических казусах куда интереснее, чем общаться с людьми. Она знает о живших тысячи лет назад больше, чем об окружающих. «История — она живая, кипучая, порой даже неудержимая», — говорит Финч. Для нее прошлое — это и есть настоящее.
Можно было бы сравнить нелюдимую учительницу истории с преподавателем древнегреческого Беликовым — персонажем чеховского «Человека в футляре». По мнению рассказчика, Финч из тех людей, которые «боясь глубоких и тревожных привязанностей, подменяют жизнь книгами». Вот и Беликов живет прошлым, потому что ему некомфортно в настоящем. Однако между героями есть важная разница: Финч лишена всякой замшелости, это очень живой человек. Когда она гуляет по галерее с племянниками, то не читает лекции о полотнах великих художников. «Заметили белку на заднем плане?» — спрашивает она. Финч куда умнее и ироничнее чеховского персонажа.
Кроме того, героиня понимает свою ограниченность. Для нее замкнуться в книгах — это осознанный выбор; в отличие от Беликова, Финч им довольна. По мнению Финч, первый шаг к счастью — это поделить вещи на доступные и недоступные. Второй — заниматься только тем, что тебе соприродно, нетрудно дается. Если нравятся книжки — читай книжки, а об остальном лучше лишний раз не думать. Даже рак, который диагностируют Финч, «нравственно нейтрален» и не заслуживает внимания.
Новый взгляд на историю
Вслед за Финч главный герой увлекается древним миром. Вторая часть книги — это эссе Нила о Юлиане Отступнике. Сначала рассказчик приводит немногочисленные исторические сведения о римском императоре. Потом описывает, что о нем думали люди разных эпох.
Отступник — однозначный антагонист в средневековой культуре; во времена Вольтера — предвестник эпохи Просвещения; для Ибсена и Франса Отступник — возвышенный бунтарь. А в двадцатом веке интерес к римскому императору ослаб, и сейчас о нем мало кто пишет. Эссе Нила подтверждает мысль Финч о том, что моральная оценка любого события со временем меняется, относиться к ней нужно скептически, самому во всем разбираться.
В целом эссе, на мой взгляд, добавляет роману ненужной тяжеловесности. По «Шуму времени», роману Барнса о Шостаковиче, мы знаем об увлечении автора историей. Однако, судя по обоим романам, можно сказать, что современность у писателя получается куда интереснее, чем Отступник или Шостакович. В какой-то момент эссе Нила начинаешь пролистывать, потому что для романа оно слишком громоздко. А если относиться к эссе как к историческому труду, то рассказчик не претендует на научность своей работы.
В остальном же роман «Элизабет Финч» — образец тонкой, ироничной прозы. В нем многое трогает, многое заставляет задуматься; запоминается самобытная учительница истории со своей жизненной философией. Можно согласиться с рецензией журнала The Times: роман «даст читателю немало пищи для размышлений — практически каждой своей фразой».
Автор: Лев Кузьминский