Останкинский пруд в ранних весенних сумерках отсвечивает серой хмарью, мерцает башня, застыло колесо обозрения. Кто-то уже идет по улице без шапки, кто-то сменил зимнюю резину, кто-то спит с открытым окном. Но вообще-то еще холодно. Это такой сезон безвременья в Москве — уже не самое начало весны, но и до тепла еще долго. Город, конечно, не затихает никогда, но сейчас он кажется приглушенным и немного тревожным. Это наступил Великий пост.
Понятно, что совсем не обязательно привязывать городские ритмы к циклам религиозного года, но природу-то не обманешь, а человек живет не в вакууме. Даже если он закоренелый горожанин. И вот в начале весны, когда так хочется веселиться, природа и традиция говорят нам, что пришло время остепениться и подумать. Вернуться в колею после бесконечных, казалось бы, праздников, собраться с мыслями, чтобы встретить тепло в лучшем виде и на пике формы.
Думаете, традиция худеть к лету случайна? Нет, это тот же пост. А пост каждый волен понимать по-своему. Обратите внимание, что в общепите — а Москва, безусловно, город великого общепита — появляются постные меню. Не диетические, заметьте, а именно постные. Как-то так функционирует народная генетическая память. Исторически это, видимо, связано с тем, что в эту пору заканчивались запасы и худеть к лету приходилось помимо желания.
Можно ли кисломолочное? Когда можно рыбу? А если после Масленицы осталась икра? Банки три. А если после Дня святого Патрика осталось полтора ящика пива? Что больший грех — оскоромиться или выбросить годные продукты? Кругом нравственная дилемма. Каждый решает ее почти ежедневно.
Есть у меня друг, который постится люто, самоотверженно. В церковном календаре сказано, что, например, сегодня по монастырскому уставу положено сухоядение: хлеб, овощи и фрукты. Я с тревогой спрашиваю: как же ты, прямо монастырский устав сегодня соблюдаешь?
— Да, — говорит. — Два авокадо, свежие круассаны из пекарни на Покровке, батат, ломтики папайи, нори, половина ананаса, ну и бананы, чтоб уж совсем не оголодать.
А больше ничего, ничего. Ни-ни! Строгий пост, монастырский устав. Если в субботу по этому уставу будет позволено растительное масло, не сомневайтесь, это будет оливковое первого отжима. Возможно, настоянное на трюфелях.
Трудно москвичам отказывать себе в молочном. Как пить латте, рафы и флет-уайты? Снова давиться с молитвою миндальным, кокосовым и соевым молоком — но всё ж растительное. И с капелькой лавандового сиропа.
Сам наблюдал: одна весьма пожилая женщина во время поста пришла к священнику в храм за советом. Говорит: «Батюшка, я уж старенькая, так мне тяжело есть одни овощи. Я уж их и так покрошу, и эдак нарежу — ну не лезут больше». А он ей: «Так вы майонезом заправляйте». — «Как майонезом, батюшка? Майонез же из яиц делают!» Помню, батюшка тогда искренне удивился. Действительно, и как это — пост да без майонеза?
И в общем, в условиях городского изобилия и плюрализма мнений относительно воздержания, среди всех этих комичных и трогательных ситуаций нам не остается ничего, кроме как признать: лучше пусть каждый сам для себя по совести решит, от чего ему сложнее всего отказаться, чтоб подготовить дух свой и тело свое к встрече с настоящей весной, к новому лету, к теплу и радости.
Не можете удержаться от похода в гигантский магазин косметики? Припрячьте до поры сертификат, который вам на работе подарили в честь Женского дня. Начинаете утро с думскроллинга ленты новостей? Поставьте пока все каналы на беззвучный режим. Если произойдет что-то по-настоящему важное, вы узнаете, не сомневайтесь.
Лично я себе начисто отказал в алкоголе. Может, это и не соответствует монастырскому уставу, зато требует серьезной работы над собой. Как говорится, желаю удачи, сил и терпения всем участникам. И себе в том числе.
Автор: Дмитрий Самойлов
Обложка: © Ursula Gamez / Unsplash