Андрей ЯЗЫКЕЕВ, директор по региональному взаимодействию и международным проектам Агентства социальных исследований «Столица»
После выборов двух последних президентов США – Барака Обамы и Дональда Трампа – о влиянии интернет-технологий на избирательный процесс не высказался только ленивый. Зато теперь уже очевидно даже для неспециалистов, насколько интернет-технологии могут повлиять на результаты голосования. Остаются вопросы: как измерить это влияние и создать действенную систему правого регулирования в сети интернет?
Говоря о регулировании социальных медиа, коллеги все чаще обращаются к теме внедрения новых правовых норм, формирования специального блока законодательных ограничений и правил. Но действенное правовое регулирование должно формироваться, с одной стороны, на практике, с другой – на каких-то теоретических моделях, объясняющих суть происходящих явлений, причины и возможные решения. Давайте рассмотрим это на примере кампаний по выборам в различные органы власти.
Здесь убедительным примером стали выборы мэра Москвы 2013 года. Основные социологические центры прогнозировали уверенную победу С. Собянина с результатом 55–60% голосов; А. Навальный, по прогнозам, должен был получить 9–12%. Итоги выборов многих поразили: С. Собянин набрал 51,4% голосов, едва преодолев необходимый порог для победы в первом туре, А. Навальный – 27,2%. В «ошибке» тогда обвинили социологические службы, и с этим можно было бы согласиться, если бы мы не проводили собственные исследования и не получили такие же результаты, как у ВЦИОМ и ФОМ. Вообще, это частая практика: вместо того чтобы искать причины, найти виноватого.
В чем же настоящие причины таких расхождений между прогнозами социологических служб и результатами голосования? Штаб А. Навального на выборах мэра Москвы 2013 года активно использовал целый ряд предвыборных технологий: агитационные кубы, цветовое кодирование в агитационных материалах, работу с протестными пабликами и группами в основных социальных сетях, специальные приложения для активистов.
Есть основания предполагать, что мы имели дело с технологиями сбора и активизации сторонников, позволяющими достигать результатов голосования, на 10–15% отличающихся от реального общественного мнения. Это уже серьезное воздействие на итоги голосования, сопоставимое по своему эффекту с методами административного давления, вбросом бюллетеней и перепиской протоколов.
Активно использовался интернет и на выборах депутатов Государственной думы 2016 года. В ходе этой кампании информационные волны партий и вбросы против них мы анализировали на основе авторской методики Г. Градосельской. Результаты исследования показали: самая массированная атака в интернете была направлена именно на дискредитацию партии «Единая Россия». По итогам кампании число негативных сюжетов и аудитория их распространения в сети интернет превысили результаты агитационной работы штаба «Единой России».
В отдельном исследовании мы наблюдали активную работу ресурсов партий в социальных сетях. Лучшие результаты показала ЛДПР, основная агитационная активность которой была сосредоточена в социальной сети ВКонтакте; в Facebook лучшие результаты предсказуемо показали партии «Гражданская платформа» и «Яблоко».
Очень интересное исследование по изучению влияния информационных кампаний в СМИ и социальных сетях на изменение мнений избирателей по наиболее актуальным проблемам получилось на выборах мэра Москвы 2017 года. По итогам этих исследований можно выделить целый ряд методов, которые чаще всего используют партии и кандидаты в ходе предвыборных кампаний:
• использование социальных сетей для агитации и краудсорсинга;
• сегментация пользователей на основе психологического анализа интернет-профилей и адресная рассылка агитационных материалов;
• анализ данных интернет-активности на основе технологий Big Data;
• агитация в онлайн-группах по интересам и формирование собственных
групп сторонников;
• использование мобильных приложений партий и кандидатов;
• специальные сервисы для агитации соседей.
Давайте посмотрим, как вся эта бурная деятельность регулируется нашим выборным законодательством. Если посмотреть последние изменения в Федеральном законе «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» на предмет регулирования агитации в сети интернет, результат получится довольно грустный: в интервале от «процесс никак не регулируется» до «лучше бы вообще не регулировали, чем так, как сейчас».
В VII главе Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных
прав» довольно подробно прописываются нормы:
• агитации в СМИ в ходе массовых мероприятий;
• выпуска и распространения агитационных печатных материалов;
• публикации опросов общественного мнения и правила информирования избирателей.
А вот агитация в сети интернет при этом не выделяется в отдельную статью. Законодатели пока ограничились тем, что распространили на «сетевые издания» нормы, регулирующие агитацию в СМИ, и включили в описание ограничительных норм при проведении агитации фразу «информационно-телекоммуникационные сети, доступ к которым не ограничен определенным кругом лиц, включая сеть интернет» в описание ограничительных норм при проведении агитации.
Такие косметические изменения не только не охватывают практики использования сети интернет, но и содержат довольно спорную попытку приравнять сетевые информационные ресурсы к средствам массовой информации.
В результате мы имеем опасный перекос. С одной стороны, доступные, относительно недорогие и эффективные интернет-технологии, которые практически не регулируются законодательством, их сложно контролировать избирательным комиссиям. С другой стороны, четкие, иногда чрезмерно регламентированные иные методы агитации. Сложившаяся ситуация не только создает значительный пробел в выборном законодательстве, но и в целом делает бессмысленной и устаревшей всю совокупность правовых норм, регулирующих правила проведения предвыборной агитации.
На практике такой правовой перекос всегда приводит к созданию теневого рынка, в данном случае – теневого рынка избирательных интернет-технологий. Зачем платить за размещение материала в СМИ, когда можно с большим успехом раскрутить интернет-сайт или десяток групп в социальных сетях? И никто тебя за это не накажет, даже если ты при этом нарушишь все правила предвыборной агитации.
Образовавшийся правовой вакуум имеет несколько основных причин. Во-первых, законодатели явно не успевают реагировать на быстрое развитие интернет-технологий. Во-вторых, сложная специфика интернет-коммуникации (многоакторность, анонимность, коммуникативность и т.д.) требует адекватных правил и гибких методов регулирования агитации в сети интернет. В-третьих, сами попытки регулирования и контроля за интернет-активностью вызывают значительное возмущение в обществе, так как зачастую рассматриваются как посягательство на личную свободу граждан.
Действенное правовое регулирование должно строиться на основе постоянного мониторинга практики применения интернет-технологий в политических кампаниях и анализа их влияния на политические и социальные процессы в обществе. По сути, избирательным комиссиям необходимо переходить от заявительного метода контроля за агитацией к активному мониторингу всех информационных каналов.
Значительные сложности возникают с отнесением тех или иных действий агитационного характера к партиям и кандидатам. Сегодня практически невозможно определить, по чьей инициативе действуют пользователь или администраторы паблика, а также являются ли эти действия безвозмездными или оплачиваются кем-то из участников избирательной кампании.
А значит, необходимо серьезно пересмотреть такие нормы, как:
• ограничение на использование изображений физических лиц;
• нормы, регламентирующие агитацию против партий и кандидатов;
• порядок финансирования агитационных мероприятий.
Последний вопрос достаточно чувствителен. Во-первых, это прямая статья для снятия кандидата с выборов. Во-вторых, часть этих норм направлена на защиту избирательного процесса от постороннего вмешательства, в том числе со стороны иностранных граждан, организаций и государств. Сама тема вмешательства в выборы получила широкий резонанс в последние годы, но только начинает осмысляться в общественных науках. Необходимо выработать четкие определения этого явления, и, поскольку, скорее всего, в открытом обществе его невозможно полностью устранить, необходимо хотя бы очертить допустимые пределы вмешательства.
Распространение агитации в интернете необходимо выделить в качестве самостоятельного предмета правового регулирования. Необходимо как минимум дополнить Закон «Об основных гарантиях» статьей 15.7.1 «Порядок ограничения доступа к информационным ресурсам, в том числе к сайтам в сети интернет, на которых распространяется информация, порочащая честь, достоинство и репутацию кандидата, кандидатов или избирательного объединения» и статьей 54.1 «Условия проведения предвыборной агитации в информационно-телекоммуникационных сетях, доступ к которым не ограничен определенным кругом лиц, включая сеть интернет». А также внести изменения в другие законодательные акты с целью регламентации политической агитации, проводимой в сети. Здесь важно помнить, что интернет значительно повысил возможности участия граждан в избирательном и политическом процессах. Современные средства коммуникации дали новые возможности для обсуждения программ партий и кандидатов. Это в целом позитивный процесс, но он, к сожалению, пока носит хаотический характер и значительно искажается манипуляциями политических акторов. Поэтому важно при регулировании этого процесса, как говорится, не выплеснуть ребенка вместе с грязной водой.
Целевым ориентиром в этой работе становится повышение степени участия населения в избирательных кампаниях и защита этого процесса от нарушений и злоупотреблений свободой слова и вмешательства со стороны ненадлежащих акторов. Немаловажным фактором результативного правового регулирования интернет-активности является достижение консенсуса в обществе по поводу правил поведения в сети интернет.